За воспоминаниями и невольными отступлениями незаметно на задний план отошла основная тема этого очерка — как и почему А. А. и А. С. Ляпуновы в январе 1962 года оказались жителями новосибирского Академгородка. А события развивались следующим образом.

В 1957 году на уровне правительства было принято решение о создании Сибирского отделения Академии наук (СО АН) во главе с академиком М. А. Лаврентьевым. Инициаторами этой идеи вместе с М. А. Лаврентьевым* выступили академики С. Л. Соболев* и С. А. Христианович*. Были выделены значительные средства на строительство Академгородка, место для которого на берегу Обского моря, в двадцати километрах от города, выбрали сами академики. Формирование научных коллективов и костяка основных институтов начали сразу, не дожидаясь новостроек. Лаборатории и сотрудники размещались во временных помещениях в городе Новосибирске. Это была правильная тактика. Она привела к тому, что уже в 1959 году Сибирское отделение АН начало осваивать свой дом, и за короткое время Академгородок превратился в уютный, благоустроенный район города.

О том, как начиналась жизнь Сибирского отделения АН, вспоминает М. А. Лаврентьев в книге «…Прирастать будет Сибирью».

Из книги М. А. Лаврентьева «…Прирастать будет Сибирью» (Москва, 1982, изд. 2-е, 174 с.).

Я испытываю глубокое удовлетворение от того, что мне довелось участвовать в организации научных центров в Сибири и на Дальнем Востоке, в мобилизации науки на решение больших проблем развития этого богатейшего края.

Я отдал этому почти 20 лет жизни, к ним можно было бы добавить и 20–30 предшествующих лет, когда я набирался опыта и сил, приобретал сторонников и единомышленников, без которых было бы невозможно взяться за такое огромное дело (с. 3).

<…> На годичном общем собрании Академии наук в феврале 1957 года <…> в докладе главного ученого секретаря А. А. Топчиева было сказано: «Заслуживает внимания предложение академиков М. А. Лаврентьева и С. А. Христиановича о создании в Сибири большого научного центра АН СССР, в котором они выразили желание работать. Президиум Академии наук уверен, что и другие ученые последуют этому патриотическому примеру». Это сообщение на общем собрании, а затем краткая информация о нем в газете «Правда» нашли отклик среди многих ведущих ученых, которые пожелали ехать в новый центр вместе со своими учениками и сотрудниками (с. 13).

<…> В мае 1957 года события начали развиваться очень быстро. Президиум Академии наук создал подготовительный комитет по организации Сибирского отделения. В него вошли академики С. А. Христианович, С. Л. Соболев, Л. А. Арцимович, Н. Н. Боголюбов, А. П. Виноградов, В. А. Котельников, Д. И. Щербаков и я. 18 мая Совет Министров СССР издал постановление «О создании Сибирского отделения Академии наук СССР». В нем было записано: «Организовать Сибирское отделение Академии наук СССР и построить для него научный городок близ города Новосибирска, помещения для научных учреждений и благоустроенные жилые дома для сотрудников в районах Сибири и Дальнего Востока.

Считать основной задачей Сибирского отделения Академии наук всемерное развитие теоретических и экспериментальных исследований в области физико-технических, естественных и экономических наук, направленных на решение важнейших научных проблем и проблем, способствующих наиболее успешному развитию производительных сил Сибири и Дальнего Востока» (с. 18).

<…> Уже через шесть дней после принятия постановления специальная комиссия вылетела на место для выбора территории. В Новосибирске площадка под будущий академгородок была выбрана единодушно. Здесь нас устраивало все: близость крупного промышленного и культурного центра и все же достаточное от него удаление, чтобы городок науки не растворился в большом городе, сохранил внутреннее единство; наличие самого крупного в Сибири филиала Академии наук и его дружественное отношение к проекту нового научного центра; удобства транспорта (узел на Транссибирской магистрали, аэропорт с прямыми рейсами в Москву; наконец, наличие шоссе почти до места строительства). Не последнюю роль сыграли природные условия: мягкий рельеф, прекрасные березовые рощи и полоса соснового бора вдоль Оби, рядом с городком море, которое в то время было лишь в проекте. Все это нам понравилось, и мы остановили свой выбор на этой площадке (с. 18–19).

<…> Начальный этап организации был пройден за фантастически короткий срок. Через месяц и десять дней с момента принятия постановления Совмина СССР Академией наук были определены десять новых институтов (до конца года их число выросло до четырнадцати) и назначены их руководители, утвержден устав Сибирского отделения и площадка для строительства (с. 19).

<…> Когда в мае 1957 года было принято постановление о создании СО АН, никаких проектов для академгородка, естественно, не существовало, даже состав новых институтов окончательно определился лишь к августу. Между тем на строительство научного городка уже было выделено 6 миллионов рублей (новыми деньгами), в 1958 году капитальные вложения возросли до 29 миллионов. <…>

Летом 1957 года уже возводились дома для строителей, прокладывались дороги, велись земляные работы, завозились строительные материалы и оборудование (с. 30).

<…> В марте 1958 года на общем собрании Академии наук состоялись первые выборы членов Академии по Сибирскому отделению <…>. А в мае 1958 года в Новосибирске прошло первое общее собрание Сибирского отделения, где был избран его президиум и утвержден план научных исследований (с. 22).

Весной 1958 года академгородок, который еще «не вышел из чертежей», приобрел права гражданства — здесь образован Советский район города Новосибирска.

Летом 1958 года утвержден генеральный план застройки академгородка (с. 31).

<…> Темпы ввода сооружений постепенно нарастали. В 1959 году вошел в строй только один Институт гидродинамики, в 1960 году уже два — геологии и ядерной физики, в 1961 — три, в 1962 — два института и университет. (Здесь надо уточнить, что Новосибирский университет начал свой первый учебный год еще с осени 1959 года в здании только что построенной средней школы.) (с. 34)

<…> Первая очередь академгородка была закончена в 1962–1963 годах. Мы получили от строителей красивый, удобный и компактный город. Главная его красота — лес, раскинувшийся и вокруг и внутри города (с. 39).

С самого возникновения идеи Михаил Алексеевич и Сергей Львович* звали в Новосибирск папу. Однако события и состояние московских дел, о которых речь шла выше, удерживали его от принятия предложения. Но к 1961 г. атмосфера с перегрузками, здоровьем, перенаселенностью московской квартиры и растущими планами развития кибернетических работ достигла такого накала, что родители решили съездить в Новосибирск и оценить на месте соответствие решений, слов и дел в СО АН. Поездка состоялась в начале лета 1961 г. Впечатления превзошли все ожидания… Размах задуманного и реальность воплощения идей организаторов СО АН… Уже сложившиеся яркие коллективы новых институтов: сильные талантливые руководители и много, необычно много молодежи… Дивная природа… Постановка и решение вопросов образования — от детских садов до своего университета… К тому же в Академгородке уже жили и работали многие папины ученики: Юра и Люда Журавлевы, Андрей Ершов, Володя Дементьев, Рафик Кричевский, Юра Васильев, Галя Багриновская, Мила и Вацлав Войтишки, Галя Колесова… Были здесь уже Игорь Андреевич Полетаев, Леонид Витальевич и Наталья Владимировна Канторовичи… В результате решение принято: «Едем!»

Из книги М. А. Лаврентьева.

<…> Сибирское отделение должно было стать первым в СССР крупным комплексным научным центром, объединяющим и организационно и территориально институты, работающие по различным направлениям фундаментальной науки.

Это был наш первый принцип.

<…> Институты Сибирского отделения должны были послужить надежной основой для создающейся на востоке новой индустриальной базы, для развития новой техники.

Максимально приблизить науку к решению проблем народного хозяйства Сибири, наладить четкую систему быстрой передачи в практику новых научных идей и разработок стало нашим вторым принципом.

Наконец, третье, а по сути его можно было бы назвать и первым,— это научные кадры. <…> Мы ставили обязательным условием, чтобы <…> ученые переезжали в Сибирь вместе со своими учениками, аспирантами, даже студентами-дипломниками. Родившийся тогда лозунг «Нет ученых без учеников» не потерял своего значения и через двадцать лет (с. 16).

<…> Нам необходимо было иметь при научном центре университет, где молодежи давались бы обширные знания и где ученые Сибирского отделения учили бы студентов непосредственно на живом деле, на повседневном участии их в работе исследовательских институтов. <…>

Иногда мы формулировали эти принципы, на которых стоит Сибирское отделение, <…> короче: наука, внедрение, кадры (с. 17).

<…> Нужно было привлечь в Сибирь крупных и перспективных ученых, способных возглавить новое дело и решать большие задачи государственной важности. <…>

Чтобы такой ученый согласился уехать из Москвы в Сибирь? Многим эта затея казалась совершенно абсурдной. <…>

Конечно, чтобы решиться бросить Москву ради Сибири, требовалась определенная психологическая ломка. Но я был глубоко убежден, что найду единомышленников. Ведь в Москве оказалось много ученых, уже добившихся прекрасных научных результатов, но не имевших условий для дальнейшего развития своих идей. В Сибири же они могли рассчитывать на б0льшую самостоятельность, найти помощников, получить помещения, средства, то есть все необходимое для реализации своих творческих замыслов (с. 24–25).

В Москву родители вернулись в возбужденном, приподнятом настроении. Сияющие и как-то сразу помолодевшие. Лейтмотивом общения папы с друзьями и учениками в те дни было: вы тоже должны подумать, не переехать ли и вам в Новосибирск, перспективы там замечательные!

А дальше — то, с чего я начала: «Второго января 1962 года во двор въехал грузовик…»

Как начиналась жизнь на новом месте? Об этом говорят приведенные ниже выдержки из нескольких писем.

А. С. Ляпунова — детям и внукам

9 января 1962 г.

Новосибирск — Москва

Дорогие Алла, Юра, Ляля, Коля, Туся, Юра, Гриша, Маша и Андрюша, только 6 дней, как мы уехали из Москвы, а кажется, что это было давно-давно, хотя дорога нам показалась очень короткой, т. к. почти всю дорогу спали. В особенности Алеша, он просыпался, чтобы поесть и тут же опять засыпал. Я все-таки прочла вторую половину «Жизнь во мгле». Ехать было очень удобно. 3-ий пассажир сошел на следующий день утром, а дальше мы ехали вдвоем. В Новосибирске нас встретили Юра Васильев и Рафик Кричевский на «Волге». Должен был быть еще «Газик», но он так и не появился, и мальчики с двумя тюками багажа приехали потом на такси. У Юры Журавлева в это время была лекция, поэтому он нас не встречал. Мой грипп за дорогу почти совсем прошел, но остался сильный кашель. Я боялась завезти сюда грипп, но оказалось, что здесь свой грипп в большом разгаре: все кашляют и чихают.

Погода солнечная и теплая. Вчера было 3°, а сегодня — 0.

Живем в 3¬х комнатной квартире, в которой освоили только одну комнату. Тут же под окнами начинается лес. По ночам мне кажется, что вот-вот появятся зеленые огоньки волчьих глаз. Но, к сожалению, не появляются. Мы не можем еще привыкнуть к новому времени и засыпаем в 4 часа, а просыпаемся в 12.

С продуктами здесь больше, чем хорошо. Три раза в неделю можно делать заказ, который потом приносят домой. Стол заказов оказался в нашем подъезде. Там есть мясо, масло, яйца, крупа гречневая, рис, пшено, манка, сахар и т. д. Словом, все, что надо. Молоко натуральное тоже приносят на дом. Я здесь купила 2 плитки электрические и большую кастрюлю и сегодня варю обед. Контейнер еще не пришел. Были в домике *, он совсем готов, но не было комиссии по приемке и когда будет — неизвестно. Будем выяснять и стараться ускорить это событие. Уж очень не хочется еще раз переезжать. Алеша уже включился в работу, а я более или менее болтаюсь без дела. <…>

Что делается у вас? Как хозяйничаете? Все самостоятельно? Как ребятишки? Я, конечно, очень и очень обо всех скучаю. Послезавтра, 11-го, в Москву поедут Журавлевы. Пришлем с ними деньги. В университете Алеша не зачислен, потому что не было документов. Нужен список работ, а все оттиски в контейнере, и, пока он не приедет, ничего сделать нельзя.

Позвоните и передайте самый сердечный привет Бабе Леле, Ванде Яновне, Лирочке с Тоней, Мунечке, Клаве, тете Лизе, Баландиным, Потемкиным, Натале, Пелагее Леонтьевне, Домаше, Любе и всем, всем…

Мы забыли зайти к соседям и с ними попрощаться. Мы вспомнили об этом дорогой. Пожалуйста, извинитесь за нас и передайте им всем наш привет.

Крепко, крепко всех целую.

Ваши мама

и папа (Алеши нет дома, поэтому

расписываюсь за него)

А. А. Ляпунов — Н. А. Ляпуновой (Тусе)

[Между 20 и 24 января 1962 г.],

Новосибирск — Москва

Дорогая Тусенька,

<…> У меня сегодня первый нормальный рабочий день. С 11 утра и до 9 вечера я работал с двумя перерывами для еды. Первая половина дня была занята подготовкой материала для доклада, который Соболев будет делать о кибернетике на сессии СО АН*. Это отчет о всей работе, проделанной по математическим вопросам кибернетики в Москве и Новосибирске. Он поставлен для того, чтобы принять решение о необходимости расширения работ в этой области и увеличении ассигнований. Вторая половина дня была занята обсуждением задачи, которую по моему заданию делают Люда Журавлева и оба Войтишки*<…>. Это начало нового этапа работ по принципам программирования. Послезавтра защищаются две диссертации сотрудниками моего отдела. Одна — это Ершов*, другая — местная.

<…> Уже сейчас у меня [на примете] человек 5–7, которых можно представлять для зачисления в отдел сверх тех, которые уже есть. Работаю я дома. Сотрудники тоже приходят ко мне домой.

Мама сильно заматывается. Она нашла работницу, которая приходит раза 2–3 в неделю для уборки помещения. Сегодня к ней приходил столяр для ремонта мебели. Завтра она собирается разговаривать с рабочими о стеллажах и прочем оборудовании коттеджа*. Все же дел по налаживанию жизни у нее очень много и она устает, а главное —очень тоскует без внуков. <…> Я думаю, что внучатам здесь будет много лучше, чем в Москве, да и родителям их тоже. <…> 25-го Блюм [Л. А. Блюменфельд] будет здесь. Он оппонирует на одной диссертации. Воеводский* и я будем его уговаривать переезжать в Новосибирск. Векуа* готов создать ему все условия. Я полагаю, что если Блюм перекочует к нам, то тебе не к лицу отставать! Здесь во всех отношениях много лучше, чем в Москве. Сегодня нам принесли трех стерлядок! Мы решили взять за правило немедленно отвечать на все письма, однако это уже оказывается затруднительно. Мы получили столько писем, требующих подробных ответов, что уже не справляемся. Кроме того, мама получила много поздравлений со днем рождения [20 января]. Особенно большое впечатление на нее произвело письмо от Гриши* . Очень хочется, чтобы внуки писали нам что-нибудь сами.

Мама хотела тоже написать тебе, но, видимо, она уже заснула. Я буду в Москве <…> 30¬го или 31¬го [января].

Крепко целую, твой папа

P. S. Сообщи Юлику Финкельштейну, что отзыв Олега [Лупанова* ] я передал Сереже Яблонскому*.

Продолжение того же письма — Ю. Ф. Богданову (Юре)

Дорогой Юра, большое спасибо за пересылку почты. Очень прошу собирать и пересылать [мне] все, что приходит. Нужно попросить другого Юру* , чтобы он справлялся у Ел[ены] Петр[овны]* нет ли почты для меня в ин[ститу]те, и тоже пересылать ее сюда. Впрочем, из Математического института мне уже присылают почту непосредственно. Очень прошу сообщить мой адрес в Мат[ематическое] об[щест]во и в об[щест]во испытателей природы, на мех-мат, на каф[едру] мат[ематической] логики и всем, кто звонит и спрашивает меня.

Я совершенно убежден в том, что тебе лучше тоже перебраться сюда. Здесь <…> несравнимо лучше условия работы и гораздо меньше сил тратится зря. Нужно уговорить В[анду] Я[новну]* переехать сюда вместе с вами. <…>.

Крепко целую тебя и всех хавско-шаболовских,

А. Ляпунов

А. А. Ляпунов — детям и внукам

[февраль 1962 г.]

Новосибирск — Москва

Дорогие дети и внуки!

Чем дальше в лес, тем больше дров! Сегодня пришлось принимать <…> французских журналистов*. Это очень милые люди. Я рассказал им о прочтении текстов майя, показал им нашу вычислительную машину и привел домой завтракать*. Мама приготовила им чудный завтрак — было непринужденно и вкусно. К нам заехал Лаврентьев и отвез нас к себе в институт. Начали с того, что посмотрели работу гидропушки. Струя воды с давлением 4000 атм. разбила вдребезги 10 кирпичей. Потом вылезли на крышу и любовались Городком. Гости смеялись, что они подозревают, что Михаил Алексеевич умеет заказывать погоду для демонстрации Городка. Вид с крыши — весь Городок, вдали Новосибирск и окрестные леса — восхитителен. Потом беседовали с академиком Трофимуком* о глубинном бурении и нефти в Сибири, а затем пошли гулять в Золотую долину. Солнечный закат в Золотой долине… Косые красные лучи солнца, сине-фиолетовые тени на снегу… Красно-золотые солнечные блики. Переменно освещенный лес из сосен и берез. Овраги. Лыжные спуски, заснеженные склоны — и все это в 20 мин хода от дома. Французы говорили, что это самый восхитительный зимний день. Вначале они спрашивали меня, почему мы переехали [в Академгородок]. В конце дня они сказали, что снимают этот вопрос, и что, если бы у них была возможность, они сами приехали бы в Новосибирск. Кончили прием с Лаврентьевым и Векуа в Доме ученых. Мама до сих пор не может определить, что следует отнести за счет кислорода и снега, что за счет французского диалекта и что за счет грузинских вин и армянских коньяков! Много говорили о кислородных опьянениях. Наши гости сказали, что теперь у них есть возможность объяснить их состояние! Мне было интересно получить посторонние впечатления о нашем Городке. Они не плохи! Гости говорили, что они восхищены Городком.

Многие из моих друзей-биологов удивлены, что мы приехали вдвоем. Они говорят, что ждут молодое поколение и не понимают, почему молодежь отстала от стариков. Все считают, что вся наша молодежь найдет здесь и дело и возможность наладить жизнь. Мы с мамой это вполне разделяем. Здесь жизнь бьет ключом.

Сейчас я должен идти к Керкису* по делам. <…>

Крепко целую.

Папа и дед

Продолжение того же письма — от А. С. Ляпуновой

Дорогие ребята!

Папе было хорошо носиться с французами, а я чуть с ума не сошла. Мне было сообщено об их приезде накануне вечером. У меня ничего не было, кроме вина, а магазины открываются в 11 часов и вообще, когда им вздумается. Я достала кусок мяса и из него приготовила обед к 2 часам. И на столе из чемодана* я принимала 2-х французов, переводчицу, корреспондента ТАСС из Новосибирска и Лаврентьева. Но папа говорит, что было все очень хорошо. Он в восторге и от французов и от того, что делается в ин[ститу]те у Лаврентьева, а больше всего от того, что французы хвалили его французскую речь.

Пишите о себе, о своих планах, о ребятах.

Крепко всех целую.

Мама